Но нет, эта девушка доверилась мне до конца, ни секунды не сомневалась во моих инструкциях, даже когда все пошло не так, как я говорил — она вела себя так, как и должна была… Я понимаю, что не заслуживаю такого вот доверия и комок подкатывает к моему горлу.

— Эй, ты чего? Ты плачешь? — спрашивает Сора, наклоняясь ко мне и подавая свой белоснежный платок: — Да не переживай ты, я же успела везде. Это я так… пошутила, не обращай внимания. Я не сержусь.

— Знаешь, Сора — говорю я, взяв у нее платок и глядя в ее лицо, обеспокоенное и серьезное: — просто я вдруг понял, что недостоин тебя. По крайней мере недостоин твоего доверия…

— Что за чушь ты тут несешь! — вспыхивает Сора и отбирает у меня платок: — Можно подумать это с тобой как-то связано. Это мой выбор — кто достоин, а кто нет.

— Платок верни, узурпаторша — говорю я: — я ж даже слезу умиления вытереть не успел.

— Рукой вытрешь. Твой сексизм просто удивителен — фыркает Сора: — как клинья подбивать, так впереди всех, а как ответственность нести — так сразу недостоин.

— О… из твоего платка вывалилось… — я подбираю белый прямоугольник из плотного картона. Визитка. Черным по белому — иероглифы. Широ. И номер телефона. Что характерно — никакой фамилии, должности, места работы и всего прочего, чем так любят украшать свои визитки японцы. Просто — имя и номер.

— Отдай. — Сора забирает визитку: — Широ-сан дал. Велел заходить в гости, как с шоу закончим. Просил его с папой познакомить. И с дедушкой.

— А… вот как… — надо намечать план маршрута, которым бежать из страны, как только отец Соры и ее дедушка узнают, какой опасности я их дочку и внучку подверг. Или лучше уж сразу прийти к ним в додзе и сдаться на тонко порезанное сашими? Или что они там из таких как я делают? Люля-кебаб? Нет, люля-кебаб это к тем, кто рапирой владеет, тут — сашими.

— И все-таки я настаиваю на своих словах, Сора. Ты прекрасна и удивительна. И смертоносна. — говорю я и с удовольствием наблюдаю, как лицо Соры заливает легкий румянец и она начинает отводить взгляд в сторону, делая вид, что интересуется происходящим вокруг. Вокруг ничего такого не происходит — в гостиной постепенно собирается народ, пришли с записи Эйка и Дездемона, Мико сидит в углу и терзает игровую приставку, выглядя словно живая картинка из Большой Японской Энциклопедии, открытой на страничке «кто такие хикки?». Не хватает Нобуо, Кимико и нашей звездочки Юрико.

— Можно тебя на минуточку, Кента-кун? — останавливается возле меня Шика: — Сора, я его украду?

— Да ради бога, Шика-сан! Можно подумать он мне нужен! — складывает руки на груди Сора: — наговорил тут…

Шика тянет меня за рукав, и мы отходим в уголок, туда, где у нас шкафчики с кухонной утварью, раковина и микроволновка. Я машинально беру из вазочки рядом конфетку и разворачиваю ее. С апельсиновым вкусом.

— Кента-кун! — говорит Шика полушепотом, одновременно открывая кран с водой: — Спасибо тебе!

— Да за что? — удивляюсь я. Вроде с самого утра все что я делаю — это неприятности Шике причиняю. Неприятности и проблемы. Я-то уж грешным делом думал, что Шика меня в сторонку отводит, чтобы поговорить как Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей с предводителем дворянства Кисой Воробьяниновым — по печени два раза. Вот, дескать тебе, Кента-кун, и смотри у меня, чтобы такого больше не было. А я, кстати, последнее точно пообещать могу. Вероятность в такую историю вляпаться изначальна одна к миллиону, а уж второй раз снаряд в одну воронку не падает, это исключено. Правда, миной может накрыть… но тут уж как судьба повернется.

— За то, что ты этому старому козлу Тенджиро дал просраться! — шепотом выпаливает Шика: — Вечером… задержись в душевой. Часов в двенадцать.

— Ээ… конечно… — киваю я. Как тут отказать? Может она просто поговорить хочет, может быть у нее есть коварный план студии по захвату мира, где написано, что Накано Наоки на самом деле не человек, а рептилоид, а она его мне раскроет и мы спасем мир вместе? Да, я наивный чукотский мальчик и верю в сказки. И даже если коварного плана на руках у Шики нет, то все равно подождать ее в душевой стоит. Определенно стоит. Мало ли…

Шика исчезает, а я возвращаюсь на место. Сора смотрит на меня с подозрением.

— Ты чего опять лыбишься? — спрашивает она: — Что она тебе сказала?

— Да… ничего такого. А ты знаешь, что сегодня Бьянка-сан будет? — спешно перевожу тему я, в надежде, что Сора этого не заметит.

— Бьянка то, Бьянка се… — ворчит Сора, поддаваясь на мою уловку: — можно подумать. Ты знаешь кто в прошлом сезоне выиграл? Нет? Да потому что все только о Бьянке и говорили! Как так можно вообще, некоторые тренируются годами, а кто-то сиськи на камеру показал и все!

— Ну… ты… — вот тут я уже нацелился прочесть короткую лекцию про то, что с сексом все лучше и вообще кашу маслом не испортишь, а по Фрейду в принципе все что мы делаем — мы делаем либо из страха смерти, либо из желания продлить род, а продлевать род иным способом человечество еще не научилось. Однако в гостиную вваливается Нобуо, вслед за ними — Кимико и Юрико. Все в сценических костюмах, пух и перья во все стороны, сияние фальшивых бриллиантов и обилие обнаженной плоти в разрезах на самых неожиданных местах. Кимико у нас сегодня в облике стюардессы, подчеркнуто скромная, вот только вырезы полумесяцем как раз в декольте — сразу намекают что эта стюардесса только для восемнадцать плюс.

Юрико же — в сценическом образе женщины-кошки, в обтягивающем черном… опять-таки с неожиданными вырезами и ушками на макушке. Как там — чуть утро осветило пушки и леса синие верхушки… французы тут как тут.

— Кента! Сора! — подлетает к нам Юрико: — А я что знаю!

— Не слушайте ее… — подплывает вслед за ней стюардесса Кимико: — не знает она ничего.

— Так! — появляется Шика со своим планшетиком в руках: — времени нет! Мы опаздываем везде! Сейчас прибудет Бьянка-сан! Слушайте внимательно и запоминайте! Хотя она наш бывший участник, сейчас у нее такого статуса нет, и она подписала контракт с «ИКС Студио Рекордс», потому все моменты, касающиеся съемочного процесса в павильонах студии и являющие собой коммерческую тайну — запрещены к разглашению. Сюда относятся сведения о планах студии, ваших собственных творческих планах на это шоу и отношение к бренду «ИКС Студио Рекордс». Всем все ясно? — она обводит нас строгим взглядом, словно учительница на уроке у младших классов. Выслушав нестройное «Хай, Шика-сан!» — она кивает и продолжает речь, сверяясь с планшетом.

— И еще — говорит она: — Бьянка-сан прибудет с собственной съемочной группой. Съемочная группа не является представителями нашей студии и вам не следует относиться к ним… как к представителям нашей студии. Это чужие люди… и ведите себя при них соответственно. Не расслабляйтесь! — снова строгий взгляд.

— Вы о чем, Шика-сан? — неуверенно спрашивает Эйка: — мы и так не расслабляемся.

— Вы уже привыкли не обращать внимания на человека с камерой — поясняет Шика: — и пока это наш персонал — все нормально, ведите себя, как угодно. Мы можем исправить отснятый материал, не выдавать его в эфир, смонтировать как надо, расставить акценты. Вы проводите здесь двадцать четыре часа, из них в эфир только двадцать пять минут идут. Большинство ваших косяков никто и не увидит. Но тут… — она качает головой: — для «Икс Рекордс» и Бьянки это событие. И они выжмут из посещения студии все, что только возможно. Кто там в носу ковыряется или нелицеприятные вещи друг про друга говорит… или у кого сиськи из разреза вываливаются… — гневный взгляд в сторону Кимико. Та, нимало не смущаясь — поводит указанными предметами из стороны в сторону, покачивая ими. Как говаривал Сан-Антонио — Девица еще та, скажу я вам: глаза у нее были такие, что даже столетнего старика могло в краску бросить, и такой балкончик, что этот старик, будь он даже одноруким, тут же стал бы дирижировать обеими руками.

— Хорошо — отвечает за нас всех Сора: — мы поняли.

— Замечательно — кивает Шика: — и еще одно. Кента-кун, это к тебе относиться! Накано-сама сказала тебе — не вздумай! Только этого нам не хватало!