— Что вы хотите от меня? — наконец выдавливает из себя Юрико.

— Во-первых — подготовить голосование. Чтобы мне не было всего этого «никто один». — наклоняется вперед Накано Наоки: — подговори кого-нибудь из своих, создай временный союз, объясни, что все меняется и что пора каждому самому за себя… ну не мне тебя учить, ты умная девочка, справишься. Мне нужно, чтобы вы там пособачились хорошенечко. Можешь с этой Сорой в союзе выступить, да хоть Нобуо с собой взять — мне все равно. Мне нужно чтобы кто-то из вас вылетел. Нельзя трогать Сору и Дездемону, они нужны мне ближе к финалу, а всех остальных — пожалуйста. Кстати, тебе же этот Нобуо не нравится особо? Вот и выкинешь его, вам же легче потом, он с вами со всеми не сочетается.

— Понятно — кивает Юрико. Уж куда понятней, предупреждал их Кента о том, что такое будет, но что вот так, поддых, подло… а чего она ожидала? Жизнь и правда не медовый луг, жизнь это где предают и бьют в спину, именно так. Это те уроки, которые она выучила давным-давно.

— И еще. Оставайся моим человеком внутри всего этого бардака, и я буду периодически подкидывать тебе информацию о следующих конкурсах. И о том, как их проходить. Это увеличит твои шансы на выживание в шоу. Ты ведь читала, что дальше у нас конкурсы будут, соревнования, а не просто «показал свой номер и проголосовал», верно? Ну так вот, я предлагаю тебе гораздо больше чем просто гарантии. Я предлагаю тебе возможность. У тебя будет преимущество и… честно говоря я не против увидеть тебя в финале. Сора и Дездемона должны быть последними, но это не говорит о том, что они должны выиграть. И если ты создашь союз с ними прямо сейчас — то в конце будешь выглядеть очень достойным лидером, который никого не предал и вел команду до самого конца. — Накано закидывает ногу на ногу и испытующе смотрит на Юрико: — надеюсь тебе хватит ума не геройствовать. И да… ты же не думаешь, что ты — единственная, с кем я поговорила?

— Юрико! Ты чего, спишь? — ее трогают за плечо и она мотает головой, прогоняя воспоминания. Это Кимико, она с беспокойство заглядывает ей в лицо.

— С тобой все в порядке? — спрашивает она и Юрико задумывается над порядком. Порядком в котором она будет выдавливать людей из шоу. Нету смысла бороться с Накано, лучше сотрудничать, ведь она директор этого шоу и рано или поздно карточный домик их мнимого сотрудничества, их якобы «команды» — рассыплется. И лучше ей не быть погребенной под обломками. Она — не такая, как они все. У них нет постыдных секретов, которые потянут их всех на дно, они — другие. Они могут жить открыто со всем, что…

— Слушай, Кимико — обращается она к девушке: — а как ты живешь… ну с этим всем?

— С чем? — сперва не понимает Кимико, а потом — кивает: — А, ты насчет того, что я в порно снимаюсь? Ну… вообще сперва очень стыдно было, я так боялась, что мои родители узнают, что не дай бог мои одноклассники купят диск, а там я. А потом… нельзя все время бояться. Надоедает. И продажи выше, если на обложке твое лицо не закрыто полоской, а еще — если ты напрямую с фанами общаешься через соцсети. Ну… вот так и вышло.

— И… как ты себя почувствовала, когда все открылось? — спрашивает Юрико, чувствуя неловкость от того, что лезет в интимное своими неуместными вопросами. Ясно же как она себя чувствовала — ужасно. Просто ужасно. И от того, чем она занималась, а еще больше — от того, что все вскрылось и она осталась перед всеми не только девушкой, которая позволяет себя трахать на камеру, а еще и лгуньей.

— Как я себя чувствовала? — моргает Кимико и улыбается: — Знаешь, это удивительно, но я почувствовала облегчение что все наконец закончилось. И я могу больше не притворяться, а быть такой, какая я есть. Как говорит Кента — лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Скучаю по нему — неожиданно признается она: — скорее бы все закончить…

— Да он поди и не помнит уже, он же такой… бабник. — зачем-то говорит Юрико и сама себя ругает — Вот зачем человека расстраивать, зачем она со своим мнение лезет.

— Главное я помню — улыбается Кимико: — вот если чему и учит моя работа, так это уметь со своими эмоциями справляться и не поддаваться панике. И видеть, когда у кого-то на душе скверно. Что с тобой случилось, Юрико-тян?

— Юрико! — к ней наклоняется Сора: — Ты же слышала, мы должны будем голосовать «против»! Что будем делать?

— Я знаю. — отвечает она: — Я буду первой. Против кого я проголосую — против того и голосуй.

— Что значит «против кого»? — хмурится Сора: — Но мы так не договаривались!

— Жизнь — это не игра, Сора-тян! — обрывает ее Юрико: — Ты хочешь победить? Следуй за мной и голосуй так как я! Против того, кого я голосую! Или нет — это твой выбор. А я свой уже сделала! — она складывает руки на груди, не обращая внимания на горящий взгляд Соры.

— К тебе это тоже относится, Кимико-тян — говорит она: — имей в виду.

— Так вот что тебя грызет… — задумчиво говорит Кимико: — хорошо. Я верю тебе, Юрико и буду голосовать так, как ты.

— Ну вот и отлично. — Юрико делает вдох. На сцене — ведущие о чем-то шутят и веселятся, между рядами шмыгает вездесущая Шика, вот-вот начнется голосование.

— Эй! Юрико! Ты чего удумала? — шипит на нее Нобуо, но она не обращает внимания. Жизнь — это не игра, верно?

— И первый свой голос «против» сегодня подает … Юрико-тян! — выкрикивает наконец ведущий и она встает и идет к микрофону, не чувствуя под собой ног. Встает, поправляет микрофон и смотрит в зал. Все смотрят на нее. Сора — с недоумением и гневом, Кимико — понимающе, Нобуо — со страхом. Дездемона отвернулась в сторону и что-то бормочет, Эйка — широко распахнув глаза и Мико — с надеждой.

— К сожалению, сегодня мы не можем голосовать «за». Сегодня мы вынуждены голосовать против — говорит она в микрофон: — и мне очень жаль, что так вышло. Вы все стали мне как братья и сестры за то короткое время, что мы провели вместе. Но иногда бывает так, что жизнь ставит нас перед тяжелым выбором и каждый из нас хочет выиграть. Каждый из вас достоин быть в финале этого шоу, но, к сожалению, приз только один. И я… не самый хороший человек и совершила в свой жизни много поступков, о которых я потом пожалела. Пожалуйста, простите мне мой эгоизм и нежелание прислушаться к мнению других, но я только человек. Извините. — она протягивает бумажку с голосом ведущему и тот поднимает брови.

— Голос «против» отдан… Юрико! Она проголосовала против себя! — выкрикивает ведущий: — а… так можно было?

— В правилах шоу никакого запрета голосовать против себя нет — поясняет Юрико и поворачивается к микрофону: — прошу вас всех голосовать против меня! Так вы сможете…

— Извините, но вы не можете говорить в микрофон после голосования — мягко, но в то же время уверенно — ведущий отстраняет ее от микрофона: — прошу вас, займите свое место… следующий участник… Кимико-тян!

Она садится на свое место и вздыхает. Облегчение. Вот что она чувствует. Да, она — дочь своего отца, который обманул так много людей. Но она — это не он. И она не будет обманывать и настраивать против друг друга тех, с кем она подружилась за это время, каковы бы ни были последствия. Жаль, что она вылетит из шоу, за все надо платить и это жизнь, чудес в ней не бывает и значит скорее всего после этого ей одна дорога — в континентальный Китай, устроится работать официанткой в какое-нибудь кафе… как говорит этот мерзавец Кента — любой труд в почете. Она прислушивается к тому, что говорит Кимико со сцены.

— … и я конечно же послушаюсь твоего совета, Юрико-тян — улыбается та со сцены: — и вот мой голос…

— Опять против себя самой! Это точно не нарушение правил? Нет? Голос «против» отдан… Кимико! — гремит ведущий, чей вид выражает крайнюю растерянность.

— Ты чего творишь, дура? — шипит на нее Юрико: — Против меня нужно было голосовать!

— Ой, я такая глупенькая, все время что-то путаю… — улыбается Кимико, и Юрико только зубами скрипит. На сцену поднимается Эйка, она тоже голосует против себя, потом — Дездемона, потом — Нобуо. Юрико закрывает глаза, понимая, что все уже решено. На сцене стоит Сора.